– Вот, пожалуйста, – торжествующе проговорила Пенелопа. – Я же вам говорила, что тут шпион. – Ничего я не шпион, – хриплым голосом возразила жаба. – Кто же ты в таком случае? – грозно спросил Саймон. – Я... я... как его... купец меховщик из Владивостока. У меня жена и шестеро ребятишек, и мне надо их содержать. – Никакой ты не купец, – в негодовании заявил Питер. – А что, не похож я разве на купца меховщика из Владивостока, который еле концы с концами сводит? – плаксиво спросила жаба. – Нисколечко, – отрезал Саймон. Жаба на минутку задумалась. – А как насчет торговца бриллиантами, который прикатил прямехонько от зулусов, а? – Физиономия у жабы прояснилась. – Тоже не похож, – отверг и это предложение Питер. – А если знаменитый нейрохирург из Катманду? – с надеждой в голосе осведомилась жаба. – Не пойдет, – ответил Саймон. – Ладно, так и быть, скажу вам правду матку, – задушевным тоном произнесла жаба. – Я – богатый фермер из Онтарио, хозяин молочной фермы. У меня отпуск, и я надумал проведать свою племянницу. – Я тебе не верю, – сказала Пенелопа. – Ты шпион. – Да не шпион я, лопни мои глаза, – запротестовала жаба. – Лопни мои глаза, мисс. Я вам говорю все, как есть, начистоту. Я вполне зажиточный торговец зерном, который путешествует инкогнито, как бы по торговым делам. – Ты просто напросто жаба и шпион, – сказал Питер. – Да, и притом незадачливый шпион, жалкий, уродливый, в парике и визитке и дурацком цилиндре, – добавил Саймон. – Ты никакого права не имеешь оскорблять мой цилиндр, – обиженным тоном заявила жаба. – В чем дело? Шикарный цилиндр! Можно смело сказать: моя лучшая маскировка, в смысле мой лучший наряд. – Ты шпион, – повторил Питер. – Знаешь, что бывает со шпионами?